О моих родителях, прошедших пекло и тяготы войны

Хочу рассказать о моих родителях, имеющих непосредственное отношение к Дню Победы над фашистской Германией.

Мой отец – Худаков Жимбэ Болотович, 1907 г.р., уроженец села Малый Нарын Джидинского района. В детские годы был отдан в Сартуул – Гэгэтуйский дацан.

Он успешно закончил учебу, получил хорошие знания по Учению Будды, был достаточно грамотен в тибетском языке. И, наверное, поэтому молитвы, которые он возносил Богу, всегда помогали людям.

Октябрьская революция и ее последователи внесли сумятицу и разброд в жизнь и умы людей. Имущество дацана разграбили, служителей расстреляли, арестовали и разогнали. Едва ли это обогатило кого-то материально, но после такого варварства и беспредела их души опустели, обеднели, это точно. Священные книги дацана были разбросаны и белели как снег на осенней земле.

Как служитель дацана, отец был ограничен в правах, из-за чего ему не выдали паспорт граждани¬на СССР.

Совет труда и обороны СССР декретом от 02.06.1932 г. за № 640 принял решение о строительстве Паровозо-вагонного завода (ПВЗ) в г. Верхнеудинск (Улан-Удэ). И отец в 1932-1933 г. был отправлен на принудительные работы на эту стройку.

Он рыл котлованы для фундамента ремонтно-механического цеха. Основными орудиями труда были лом, лопата и кирка. Обладая отменным здоровьем и недюжинной силой, отец всегда выполнял нормо-кубометры земляных работ.

Рабочие жили в Свято-Одигитриевском соборе, приспособленном под общежитие. Вот такое было время.

Рядом со Свято-Одигитриевским собором, на месте нынешней площади имени Д.Банзарова, располагался автогараж Совревкома ВКП(б) БМАССР. В часы работы отец заходил в гараж и, помогая шоферам, с большим интересом рассматривал технику. Там отец познакомился с первым секретарем Совревкома ВКП(б) БМАССР М.Н. Ербановым, удивившимся силой молодого бурята, который один мог поднять двигатель автомобиля «Бьюик», первой легковой машины в г. Верхнеудинск.

По словам отца, М.Н. Ербанов во многом помог ему, и по его совету пошел учиться на курсы шоферов, организованных при этом же гараже.

В 1934 году республика имела около 700 автомашин, значительная часть которых была занята на перевозке грузов акционерного общества «Совмонтувторг»

 Отец возил грузы из городка (г. Закаменск) в Верхнеудинск (Улан-Удэ) и на север Бурятии, в Баунт и Цыпикан или «Цыпа», как гово¬рил он.

По словам матери, шофера в то время были очень уважаемы и почитаемы, и могли позволить себе слегка быть важными.

Начало войны застало отца за рулем. На фронт его призвали в августе 1941 года.

Эшелоном доехали до Омска, где на танковом заводе им. Ворошилова был сформирован 37 отдельный танковый батальон, в составе которого механиком - водителем танка и ушел на фронт.

Папа был скуп на воспоминания. Два года он со своим экипажем водил танк в бой. За это время он поменял 5 боевых машин. В одном из боев их танк был подбит прямым попаданием снаряда. Из всего экипажа отец уцелел один. Оглушеный, с тяжелой контузией и ранением обеих ног из последних сил выбрался из полыхавшей машины.

После лечения в медсанчасти летом 1943 года отец попал в 1142-й артиллерийский полк, где стал водителем военного грузовика, затем в 1944 году воевал в составе 25-го автополка и закончил войну в составе 42-го автополка.

По воспоминаниям отца, после открытия союзниками второго фронта его автополк, в котором он исполнял обязанности «помпотеха» (помощником командира полка по технике и обслуживанию автомашин), перегонял по Военно-Грузинской дороге (шофера в шутку называли «военно-грузовая дорога») американские грузовые автомобили марки «Студебеккер», полностью набитые салом, шпиком, тушенкой, галетами и, особенно запомнившимися отцу, солдатскими полусапогами красного цвета.

Во время перегона произошел вот такой случай. Одна из машин, которую вела молоденькая девушка по имени Катя, сорвалась в ущелье. Девушка чудом осталась жива, выпрыгнув из кабины.

По военным временам это была для нее трагедия. Отец, как «помпотех», всегда замыкал колонну. Катя в слезах, сев к нему в машину, спросила: «Что со мной будет? Меня расстреляют, дядя Илья?» (на фронте отца за силу и рост звали Ильей).

И тут сквозь сумерки она увидела другую колонну таких же Студебеккеров», остановившихся на отдых, водители которых после тяжелого рабочего дня крепко спали. Мгновенно сориентировавшись в ситуации, Катя быстро сказала отцу: «Дядя Илья, я иду!». Отец понял её с полуслова и кивком головы, молча, дал согласие. Катя-Катюша, как называл её ласково отец, завела чужой «Студебеккер» и потихоньку въехала в свою колонну. И такое было на войне. Отец, улыбаясь, говорил: «Боевая была девка».

И еще. Этот рейс был и счастливым для отца. Он встретился по дороге со своим младшим братом Юмажапом. За неимением времени успели поговорить только минут 20-30. Отец угостил брата тем, что было и, прощаясь, пообещал, что дня через 2-3 вновь заедет в его воинскую часть. Но встретиться им больше не удалось, дядя Юмажап погиб в бою. Вновь вспомнив о брате, отец отвернулся, видно, прятал нахлынувшую слезу.

А война продвигалась на запад. Под гусеницами танка и колесами военного грузовика, ведомых рядовым Красной Армии Жимбе Болотовичем Худаковым, пролегли дороги Австрии, Чехословакии, Польши, Восточной Пруссии. Отец знал все населенные пункты, по которым проезжал, знал даже расстояния между ними.

Особенно жестокими были бои за Восточную Пруссию. За последний плацдарм фашисты дрались остервенело. По поводу этого отец всегда вспоминал, что «немцы не хилый народ».

А вообще, к событиям Великой Отечественной войны он относился философски, считая развязанное массовое смертоубийство большой человеческой глупостью и глядя на стол, говорил: «Доро¬ги в Германии такие же гладкие и ровные».

День Победы Ж.Б. Худаков встретил в предместье Берлина городе Карлсхорст, где немцы подписали акт о безоговорочной капитуляции. После в составе оккупационных войск совместно с союзниками американцами и англичанами его 42-й автополк находился в Германии по август 1945 года.

По воспоминаниям семьи Баиновых Жалсарая Будожаповича и Дымбрыл Будаевны, мой отец, прибыв с фронта эшелоном осенью 1945-го, зашел к ним, переночевал и подарил их старшей 10 -летней дочери Анне часы.

Жимбе Болотович Худаков прошел войну от начала и до конца. Если подумать, это очень много. Были у отца две солдатские медали «За отвагу», я ими играл в детстве, но в военном билете о наградах, ранениях и контузии почему-то ничего нет.

В газете «Буряад Унэн Духэриг» от 08.04.2010 года прочитал статью Б. Дугаржапова из села Судунтуй Агинского района, где автор проводит исследования воинов из Бурятии, Читинской области, представленных, но не награжденных орденами и медалями или награжденных ими, но не вписанными в личные военные документы. Некоторые из них не проходили по репрессивным мотивам: то бывший кулак, служитель церкви, дацана, другие по причине привлечения ранее к уголовной ответственности.

Трудно поверить, что пройдя всю войну, дойдя до Берлина, отец не был награжден. Повторюсь, он был скуп на рассказы и к почестям и орденам послевоенным относился прохладно.

Но в День Победы очень радовался поздравлениям детей, друзей и тех, кто, как и он, прошел войну. Он уважал таких фронтовиков, как дядя Паша Черепанов, дядя Пагба Намсараев, дядя Иши-Дорже Ангаев, все они из Малого Нарына.

Прожил отец 85 лет и ушел из жизни в 1992 году.

Моя мать – Буянтуева Санже Гомбожаповна, 1912 г.р., родилась в с. Жаргалантуй Джидинского района. В 12 лет осталась сиротой, росла под присмотром старшего брата Дансуруна и сестры Норжимы.

С детства привыкшая к труду и самостоятельности, она до войны и в военные годы была бригадиром полеводческой бригады в колхозе «Улан-Номто». Весной – пахота, посев, летом – сенокос, осенью – уборка урожая. Все это лежало на плечах бригадира, а сверху постоянно «давили» планом.

Четыре зимы подряд была на лесозаготовках: валила лес двуручной пилой, трелевала, по нынешним временам, – это адская работа, но это было её лептой в приближение Дня Победы.

Мама могла делать любую мужскую работу. В то время основной тягловой силой были лошади, а приручить коня из табуна мог не каждый мужчина.

По воспоминаниям односельчан и, в частности, уважаемого в наше время в Бурятии человека Тумурова Зана Галсановича, «Санже-ахай ловила из табуна дикого необъезженного коня и ставила «под седло», несколько дней укрощала коня своей силой и подчиняла своей воле, понуждая животное покориться ей, после чего отдавала на колхозный двор для сельхозработ».

А вот высказывания ныне здравствующей Борбоевой Гармажап Данзановны: «Это была красивая, статная, волевая женщина, не боявшаяся любой работы. Своим примером вела за собой бригаду, подбадривая слабых, уделяла внимание всем членам брига¬ды. Твоя мама делала эту работу, потому что едва ли кто другой мог сделать ее лучше».

Бригадир С.Д. Буянтуева и коллектив ее бригады также, как и весь советский народ, радовались и ликовали Победе

И совсем неудивительно, что этих два сильных и волевых человека, моих будущих родителей Ж.Б. Худакова и С.Г. Буянтуеву, судьба соединила на жизненном пути. Совместную семейную жизнь начали в селе Боргой (Белооозерск).Отец работал заведующим гаражом совхоза, мать сидела дома. Была карточная система, хлеб выдавали по норме. Мама кроме мужской работы умело управлялась и с домашней женской работой – оставшись без родителей в детстве, жизнь научила ее шить бурятские дэгэлы, шубы, гутулы, меховые рукавицы меховые и верхонки.

Мама обладала и божеским даром – удачно принимать роды. Началось с того, что в семье Соднома Ганжурова из Малого Нарына «не держались» дети, умирали после родов. Лама сказал, чтобы роды принимала моя мать, и, как говорится, дети пошли как «на лыжах». Принятые ею восемь детей выросли здоровыми и здравствуют поныне. В общем, все, что должна делать женщина, она умела делать в совершенстве.

В 1955 году наша семья переехала в Малый Нарын, тогда здесь был колхоз им. Сталина. Отец сначала устроился на работу водителем, затем трудился на гурту по выращиванию молодняка КРС, а мать всегда была ему надежным тылом. Мама мне говорила, что «из заработанного рубля, который твой отец отдает мне, я должна сделать два рубля. Вот так должна вести домашнее хозяйство настоящая жена».

Оба трудолюбивые, сильные, волевые, прошедшие пекло войны, познавшие подлость и грязь человеческих отношений, но не запятнавшие себя, они были всегда на виду.

Руководство района в 1961 году за хорошую работу разрешило им купить автомобиль «Волга М-21», в то время как частный космический корабль ныне.

Мама моя была очень мудрая женщина, молча, переносила человеческую глупость, радовалась успехам молодых, ни об одном человеке не сказала плохого слова, никого не осуждала. В ней не было хитрости, подлости, но была большая мудрость не от прожитых ею 93 лет, а мудрость от Бога.

Даже будучи немощной, на смертном одре, она оставалась сильной духом и мудрой женщиной, не прокляв никого.

Мои родители вырастили и воспитали двоих сыновей, в семьях которых родилось их семеро внуков и девять правнуков.

Сегодняшний мой рассказ о них – это лишь малая толика уважения и почитания, которые я испытываю к ним, потому что боль от не до конца исполненного сыновнего долга, наверное, навсегда останется в моем сердце.

Василий Худаков.

2010 год.