Война в судьбе моей семьи

Все дальше уходят годы, и со временем  многое забывается, исчезают из памяти какие-то даты и лица. Но военное время, лица самых дорогих людей  живут в наших сердцах вечно и будут с нами до тех пор, пока мы живы,  до последнего вздоха. Юбилейный год Великой Победы вновь всколыхнул в памяти эту боль утраты. И вновь перед глазами оживают картины той далекой жизни, в которой жили наши предки и приближали эту Великую Победу.

Поздним июльским вечером, возвратившись с колхозного поля, шатаясь от усталости, распрягла Цыремжит лошадь, сняла с головы потемневший потный платок и перешагнула через порог своего дома. Тут же из-за маленькой печки подбежал к ней ее трехлетний сыночек Василий, любимец, долгожданный после трех дочерей мальчик, продолжатель рода, как говорил ее муж Дамба… Мама сначала чмокнула сына в одну щечку, потом в другую, и оба залились счастливым смехом… Дождавшись, когда угомонится от радости братик, не сразу, робко подошла к маме дочь Цырма. Она тоже очень скучала по ней, но сегодня отворачивала от мамы лицо, когда та шершавыми от работы руками гладила дочку сначала по голове, потом по длинным, туго сплетенным косам, потому что знала, какая страшная весть ждет маму…

Еще до обеда подъехала к их дому телега, и бабушка быстро, насколько позволяли ей больные ноги, засеменила к почтальону. Цырма видела, как дрожали от нетерпения бабушкины руки, как она сильно волновалась, как трепыхался подол ее дэгэла, и как вмиг осела бабушка, потеряв равновесие, чуть не упала, зашлась в немом крике, замычала, застонала, а потом зарыдала… Только совсем поздно, когда солнце зашло за далекую сопку Мунгэн Уула, она вытерла почерневшее, мокрое лицо и твердым прежним голосом сказала: «Басагамни, когда мама придет, не говори ничего, пусть сначала поест. Я потом ей скажу».

Какая вековая женская мудрость в этих словах! Какая сила и глубина материнского чувства! Она, получившая похоронку на единственного сына, думала о невестке, которая вынашивала в животе еще одного ее будущего внука!

Это невыдуманная история. Я ничего не придумала, а только изложила на бумаге то, что когда-то рассказала мне тетя Цырма.

Три поколения женщин нашей семьи: прабабушка Дулма, бабушка Цыремжит, тогда молодая еще, и девочка-подросток, тетя Цырма – прошли через лихолетье войны. В тот день одна потеряла единственного сына, другая – любимого мужа, отца ее пятерых детей, а третья – дорогого папу…

Похоронка пришла в июле 1942 года. «Рядовой Цыренов Дамба Цыремпилович, 1903 года рождения, уроженец улуса Инзагатуй, погиб в июле 1942 года. Похоронен на станции Осташково Калининской области» такую запись о нашем дедушке и прадедушке читаем мы в Книге Памяти Республики Бурятия. Но настоящая память о нем дошла до нас в сохранившихся письмах деда, написанных им по дороге на фронт, датированных февралем 1942 года; в черно-белых фотографиях, с которых глядит на нас молодое, с правильными чертами, с необыкновенно мягким выражением, лицо; наконец, в рассказах тети Цырмы.

Она, будучи младшей среди сестер, лишена была возможности ходить в школу, старшие две сестры ее учились в Дырестуе. Кому-то надо было смотреть за младшим братиком, нашим папой, и выполнять поручения бабушки Дулмы по хозяйству. Цырма бегала на поле, собирала черные от земли колоски, потом молола их на жерновах. Бабушка стряпала лепешки. А молоко и молочные продукты, с ее слов, у них были всегда, потому что держали корову. Мама с раннего утра до поздней ночи работала в колхозе.

Она (наша бабушка Цыремжит, ее мама) была, по рассказам односельчан, необыкновенно трудолюбивой, сильной и выносливой. Работала со всеми другими женщинами на поле, ездила в лес за дровами, рубила, колола, косила, ходила за ягодами, заготавливала орехи…Тетя Цырма рассказывала, как бабушка стряпала печенье боовы и на одно из них нанесла ладошку сына. Дедушка, открыв посылку, (Чудо ведь какое! Возможно, успел получить еще до отправки на фронт) написал в очередном письме: «То плачу, то смеюсь, глядя на ручку сына». Думаю: «Вот какая связь, какое счастье испытали они все тогда!» И нам сейчас от этой истории становится светло на душе.

Уже после войны, когда прохудился их дом (помню рассказ папы), бабушка наша сама поставила нижние венцы новой избы! Потому что не было тогда мужчин в семье, сыновья еще были маленькими тогда…

Да, такая трудная судьба выпала на долю миллионов советских женщин. Трудно даже представить, как они терпели голод, холод, летний  зной, зимнюю стужу, работу от зари до глубокой ночи…И еще получали похоронки на мужей, братьев, отцов… Помню бабушку свою, сухонькую, но жилистую, как она возилась с нами, рассказывала смешной улигер про Табхалжан шабганса , пряла шерсть для носков нам, варила зеленый с молоком чай, как она крошила этот кирпичный грузинский чай в кожаной, сшитой, скорее всего, ею самой сумке… Она курила папиросы «Север». Помню на пачке изображены были высокие горы и лучи солнца. Рассказывала, почему она пристрастилась к табаку. В носу у нее что-то выскочило. Думаю, это был полип. Врача в то время не было, естественно. Обратиться за помощью не к кому, и она решила, что дым от табака, возможно, ей поможет. Но выручил, между прочим, лама. Он долго водил пальцами по ее носу, а потом резко как будто что-то выдернул – и все! Бабушка была спасена! Я помню этот ее рассказ.  Смешной, но правдивый до мелочи.

Бабушка никогда не жаловалась. Ни на кого, ни на что. И никого не осуждала. Умная была женщина. В этом и есть, на мой взгляд, величие простой неграмотной женщины, умевшей понять, принять все и вся – и потерю любимого, и трудности военного и послевоенного времени, когда на руках у нее были стареющая свекровь с непростым так-то характером, и пятеро детей, младший из которых родился уже после гибели мужа на фронте… Прожила наша любимая бабушка Цыремжит до 88 лет в окружении детей, внуков и правнуков успела понянчить. И наша любимая тетя Цырма скончалась в ее же возрасте. Ом маани Бадме хум!

 Обе остались в моей памяти необыкновенно добрыми, сердечными, теплыми и душевными людьми. И, между прочим, красивыми очень. Все дети нашего деда Дамбы и бабушки Цыремжит – Бумбудэ адяа (Евдокия Дамбаевна), Саксанэ адяа (Ольга Дамбаевна), Цырма Дамбаевна, наш папа Василий Дамбаевич и Сэнгэ авгай – были внешне очень даже красивыми. Значит, родились в любви и согласии.

Вот такая невыдуманная история о наших самых близких родственниках – о дедушке Дамбе, прабабушке Дулме, бабушке Цыремжит  и тете Цырме. Не будь войны, как бы по-другому,  счастливее сложилась их жизнь…

В.В.Бадмацыренова,

преподаватель русского языка и литературы ГБПОУ

«Бурятский республиканский

информационно-экономический техникум».

Инзагатуйская

модельная сельская библиотека.