Только в труде, только в движении жив человек!

Ушел в историю 2018 год.  Провожая его, каждый из нас  невольно вспоминает, чем он особо запомнился, какие яркие события, незабываемые встречи, новые знакомства  оставили в душе неизгладимые впечатления. Правда, по этому поводу трудно чем-либо удивить братьев по перу, у которых практически каждый день мелькают разнообразные сюжеты и лица людей, потому нередко в потоке дней и ворохе событий  в памяти не остается места для всего того, чем был наполнен каждый день уходящего года. Но одна, обычная на первый взгляд, встреча нередко всплывает в памяти, и снова также, как в день нашей беседы с респонденткой,  вызывает щемящие чувства. И снова перед глазами всплывают картины далекого прошлого, о котором рассказывала  пожилая женщина.

Она – тезка моя – Таисия Пашинская, только отчество ее–  Александровна.  Ее по праву можно отнести к категории тех женщин, о которых слагали стихи и песни в своих знаменитых произведениях русские поэты. Вот, к примеру, строки из стихотворения  великого русского поэта  М. Исаковского «Да разве об этом расскажешь, в какие ты годы жила, какая безмерная тяжесть не женские плечи легла…». О судьбе русской женщины, о ее тяжелой крестьянской доле в военные и послевоенные годы рассказывали в своих произведениях великие русские писатели и поэты, подчеркивая несгибаемую волю, дух русского народа, неиссякаемое трудолюбие и оптимизм. Многие из наших предков жили в неимоверно тяжелых  испытаниях сурового времени, но улыбались сквозь слезы, шли с песнями на работу, твердо веря в то, что их дети и внуки будут жить лучше их. Ах, если бы можно было повернуть время вспять, хоть ненадолго, хоть на час, они могли бы увидеть, что их трудолюбие, сила воли  и уверенность в завтрашнем дне  проросли корнями в их потомках и дали хорошие плоды! Ведь в генах каждого человека заложена информация, свойственная их праотцам.

Таисия Александровна – великая труженица, познавшая немало суровых испытаний, но оставшаяся неизменной оптимисткой.

Родилась она в далеком 1937 году в маленькой деревушке на правом берегу реки Джиды под названием Елотуй.  Сейчас на том месте поселилось несколько семей, но наименования населенного пункта  давно уже нет на карте, и лишь по фамилии человека можно сразу сказать, откуда  родом его родители или предки. Да, именно так. В Елотуе жили в большинстве своем Пашинские, Елисеевы, Аксеновы, Голосеевы. Потомков их, словно семена по ветру, разнесло по всей России и за ее пределы. И каждый из них может с гордостью говорить о своем происхождении. Потому что среди немногочисленных жителей  далекой глубинки не было лентяев, тунеядцев, бездельников. Люди жили своим трудом, надеясь только на свои силы. И это качество из поколения в поколение передавалось детям и внукам.

Об этом говорила  моя тезка, которой в свою очередь, рассказывала  ее свекровь. В гостях у Таисии Александровны посчастливилось побывать  в один из теплых августовских дней, когда пышет урожай в огородах, начинают  опадать  румяные яблочки в садах, благоухают цветы на клумбах. Именно такая живописная картина была на участке, где  живет сейчас Таисия Александровна.  И все это – почерк человека труда, который не может сидеть без работы.  Хозяйка заварила ароматный чай, поставила на стол угощенья, среди  которых – пышные булочки с яблочным повидлом, испеченные с любовью ее натруженными руками. Удивляюсь, конечно. Ведь ей уже  81 год, а хлопочет по дому лучше некоторых молодушек.  Итак, мы пьем чай, вспоминаем наших родных, общих знакомых. В неторопливой беседе  Таисия Александровна рассказала о своей жизни. Так незаметно мы окунулись в то далекое время,  словно фильм старинный посмотрели. 

– Родителей своих я рано потеряла, маленькой была, – говорит Таисия Александровна. – Но  картины детства своего помню, как  будто это было недавно. Отец  мой Голосеев Александр Павлович,  уроженец с. Елотуй, был  вдовцом с тремя детьми, когда встретил  свою вторую жену.  Это была наша мама, Бутусина Пелагея  Семеновна, желтуринская казачка, которая по тем временам считалась старой девой: ей было 25 лет. Жили они душа в душу,  родили пятерых детей. Папа работал председателем колхоза, с раннего утра до поздней ночи  пропадал на работе, мама управлялась дома по хозяйству.

Жизнь шла своим чередом до тех пор, пока в дом не постучала беда. Отца осудили за то, что он разделил по 3 килограмма пшеницы людям с первого урожая.  Так получилось, что одной учительнице почему-то не досталось хлеба. Она написала заявление на отца, а раньше суд был строгий, за килограмм картошки в тюрьму сажали, а он зерно раздал. Вот его и увезли. Осталась наша мама одна с восьмерыми  ребятишками;  самому младшему Коле, было 8 месяцев. На ее худые женские плечи свалилось сразу столько  заботы. Но она не роптала на судьбу, работала от зари до зари, как и все женщины в те годы. Ведь мужиков-то  в деревне не было, все ушли на фронт. А  беда, как видно, не приходит одна. Так случилось и с нами. Погибла  наша мама. Это произошло неожиданно. Дров на зиму у нас не было. Пошла она рубить старую баню на дрова, отрубила углы, и баня обвалилась, тяжелыми бревнами задавило маму. И пока женщины разбирали завалы, мама умерла. Я тогда была маленькой, в школе еще не училась, но этот случай запомнила на всю жизнь. Старшая сестра моя Феня кричала и причитала. Маму похоронили. Нас, самых младших детей, увезли в детский дом, находивщийся в с. Алцак. Там и прошло мое детство. Отца из мест заключения забрали на фронт, воевал он на переднем крае, там и погиб, под Курском, на него похоронка пришла. Вот такое горе горькое выпало на нашу семью. Старшие сестры и братья мои уже были подростками, они остались в доме, за ними присматривали родственники.

А мы, младшие дети, в детском доме прожили  несколько лет. Помню до сих пор эту деревню:  чистая, ухоженная, дома вдоль широкой дороги. Жилось там нам неплохо.  Летом мы собирали грибы и ягоду, варили, помогали поварам, картошку чистили, посуду мыли, копали картошку. С ранних лет  осваивали трудовые навыки. К примеру, моя сестра  Феня была пекарем, хлеб пекла. Но как-то был такой случай:  испекла она хлеб, а в булке оказалась запеченной мышь. Директор детдома Осинкин посмотрел строго, велел забраковать весь хлеб и выбросить. А мы потом собрали его и съели. Есть хотелось, хотя кормили нас хорошо. Еще помню случай, когда мой брат с ребятами пошли за шишками, не сказав об этом никому. Директор спрашивал у меня строго, куда они ушли, но я молчала, хотя знала. Меня наказали за это, поставив на горох голыми коленками.  Так я простояла весь день, а к вечеру ребята пришли, принесли каждый  по мешку шишек.  И все дети потом щелками орехи.

Живя в детском доме,  я училась в школе, закончила 3 класса. Потом  сестру Феню отправили учиться в ФЗУ, затем – Ваню. Осталась я там одна. За мной приехали на коне моя сестра Капитолина с Иваном, забрали меня. Сначала я жила у них в Нарин-Ичетуе, нянькой была, потом телят пасла, затем сестра отправила меня в Джиду к старшей сестре Варваре, которая родила дочь, и ей надо было няньку. Я нянчилась у нее, потому в школе не училась. Потом жила у другой сестры, тоже нянчилась. Так шли годы. Потом меня взяла к себе врачиха, я жила у нее, работала в больнице, мыла полы.

Но там я не смогла работать долго, т.к. надо было смотреть на кровь,  помогать делать перевязки.  И потому я пошла работать на зерноток, и жила прямо там же. Молодежи  было много, работали односельчане, жили мы весело. И вот как-то собрались мы  с девчонками, поехали в Закаменск, как говорят, искать лучшей доли. На новом месте я работала посудницей, училась на повара, затем работала поваром в ресторане, в заводской столовой.

Там и познакомилась со своим будущим мужем Георгием. Он работал  столяром. Когда мы решили пожениться, он  съездил домой в Елотуй, рассказал матери про меня, оказалось, что его отец работал вместе с моим отцом, был заместителем председателя колхоза. Он тоже погиб на фронте во время войны, а мать Георгия осталась одна с пятью  детьми.

В Закаменске жизнь обрела новый смысл. Георгий встречал меня с работы, мы гуляли по городу. В 1957 году поженились, в 59-ом у нас родилась дочь  Ирина.  Через год появилась на свет вторая дочь, но была она слабенькой, болела сильно, дожила до года и умерла. Муж тоже болел так, что не мог ходить, его увозили в больницу на носилках. Целый год мы так мучились. А когда дочка умерла, решили выехать.

Георгий завербовался в совхоз «Боргойский», там требовались рабочие руки. Он работал столяром, строителем. Потом пошел учиться на комбайнера, ходил на курсы. А когда поехал сдавать экзамены, мама, свекровь моя Елизавета Михайловна, говорит: «Да хоть бы он не сдал, неграмотный ведь. Как будет ездить на комбайне». Через какое-то время смотрим, едет новый комбайн, мы вышли на улицу и очень удивились, что Георгию дали сразу новый комбайн.

Но механизатором он работал недолго, вернулся в столярный цех, работал в леспромхозе. В Боргое у нас родились Сережа, Лена и Валя. Когда родился сын, муж гордился, да и мама очень радовалась, все делала сама: стирала, полы мыла, коров доила, в общем, берегла меня после родов. Ведь машинок стиральных не было, она стирала  белье руками.

А я потом работала на зерноскладе, а когда зерна не было,  куда нас только ни отправляли: мы ездили по отарам и фермам, кошары чистили, снег убирали,  вагоны  с зерном разгружали, также я работала на 2-й ферме, в Тасархое, баран пасла. В летнее время мы пропалывали пшеницу, рвали полынь в посевах. Муж работал на строительстве кошар, жилых домов, производственных помещений. Некоторое время я работала в магазине. В общем, без работы мы не сидели никогда. Бежала утром рано на работу, боясь опоздать. Бывало, подоишь коров, прогонишь и бегом на склад. Если опоздаешь на 5 минут, завскладом записывала это, а потом в бухгалтерии высчитывали  из зарплаты, хотя она была и так небольшой.

А когда мы протравливали зерно, ходили с синими руками, придешь  домой, дети говорят:  «Пахнет от тебя».  Вот если бы сейчас довелось, я не пошла бы на протравливание  зерна, ведь это был ядовитый  химический препарат. Также  мешки по 70 кг таскали, видно, здоровыми мы были, бывало, по трапу поднимаешься с мешком, в вагон грузишь, наравне с мужиками работали. Когда дети были малыми,  все надо было самой делать. А когда они подросли, легче стало, у каждого были свои обязанности: воды принести, полы помыть, стайку почистить и т.д. Серега у нас хорошо коров доил:  оденет мой халат и платок, сядет под корову, и только шум идет. Правда, был как-то случай, мы с мужем уехали в Иркутск, оставили  дома Серегу за старшего. Вот он пошел корову доить, а она не стояла. Молока много было, продаивать надо было. Тогда он поставил ей ведро зерна, она наелась и ее раздуло. Хорошо, сын наш  не растерялся, побежал за ветврачом, тот пришел, сделал прокол и спас корову.  

Мы с мужем очень любили сына, но не баловали никогда.  Детей  Георгий держал  в строгости, приучал к труду, и когда рыбачил, готовил орехи, – везде с ним был сын. В период летних каникул Сергей помогал агрономам обрабатывать поля, ставил флажки- указатели на посевах для  самолетов - «кукурузников», с которых велась химобработка полей. Также он работал на стрижке овец. В общем, никакой работы  не боялся, рядом с отцом приобщился  к технике. Но было у сына, как и у всех ребят,  желание кататься на велосипеде. И однажды отец сказал ему: «Вот если закончишь четверть на одни пятерки,  купим тебе велосипед». Серега окончил третий класс с отличием, тогда купили ему велосипед. А в это время надо было ехать в пионерский лагерь. Однако там он пробыл всего 3 дня и заболел, пришлось забрать его домой.  Приехал сын, сел на велосипед, и вся болезнь прошла.  Этот случай мы потом часто вспоминали.

А еще сын очень любил игру в хоккей, был заядлым хоккеистом,  отец делал ему специальные наколенники и клюшки, причем, не только сыну, но и всем ребятам. Серега был вратарем по имени «Пика». Команда ребят выезжала на соревнования по хоккею в Петропавловку. Мы с отцом  всегда радовались успехам сына. Закончив 8 классов, Серега  уехал в город, поступил в техникум, потом 2 года службы в армии. Когда он служил в Германии,  мы получили по почте  благодарственное письмо за хорошее воспитание сына. И отец гордился  сыном.  Вот берегу его вымпел «Лучший топогеодезист части».  И письма приходили нам каждый день из Германии, потом Сережа рассказывал нам, что он писал сразу несколько писем, когда был в увольнении.

Таисия Александровна смахивает набежавшую скупую слезу, рассматриваем семейный альбом, на каждой странице которого – счастливая семья,  муж Георгий Кириллович со своей супругой. А моя собеседница продолжает свой рассказ.

– После армии сын учился  в педагогическом, там познакомился с  Оксаной, поженились, после окончания института работали в школе в Онохое, там у них родились сыновья Ваня и Антон.  Потом начались перестроечные годы, зарплату не давали подолгу. И Серега  начал возить грузы, ездил далеко. Со временем  у него появился свой бизнес. Всего он добился сам, своим трудом.  Немало трудностей было на его пути,  но он никогда не жаловался. Быстро пролетели годы. Теперь у Сергея 4 детей, сыновья Ваня и Антон работают на базе. Две дочурки:  Настя пошла в 8 класс, младшей Софийке  –4 годика. Радуюсь, что все они растут достойными людьми.  Серега сам трудолюбивый очень и детей воспитывает также, постоянно помогает всем.

Когда Георгий заболел, дети уже жили в городе. Болел он недолго, не намучил нас. Горло болело у него, думали ангина. После химиотерапии он прожил полгода. За два дня до смерти он сказал мне: «Пойдем, Тася, пройдемся по Боргою». Был зимний ясный день, снег порошил. Мы прошли по улицам.

Я понимала, что он прощался с деревней. Как горько  было на душе от осознания того, что он уходит от нас….  «Это я строил Боргой, эту школу строил, это контора моя, это интернат, эти все дома мои…» Мы с ним вспоминали, как трудились на стройках, я работала штукатуром в те годы, а он – строителем.  Пройдя по селу, он  сказал, что хочет съесть мороженное, мы зашли в магазин, я купила три штучки. Наверное, у него горело горло от боли. Съел он мороженое и лег спать. Утром я пошла коров доить,  думаю, сено надо кинуть, а сосед Евдокимов говорит мне: «Георгий уже  давал сено».  Видно, вставал рано, когда я еще спала.

Подоив коров, я зашла домой. Тесто поднималось несколько раз, я замесила его, намолола мясо.  Гоша встал, говорит: «Надо замок сделать в кладовке, а то народу много будет», там было мясо. Замок поставил. Два беляша съел с таким удовольствием.  В это время дети все были дома. Валюшка с Серегой поехали за лекарством в Петропавловку. Георгий  попросил Ирину вывести его на улицу, подышал глубоко, хватая воздух. Потом зашел домой, лег на кровать, взял мою руку. Дочь заплакала, а он говорит: «Тихо, тихо».  Я ему говорю: «Гоша, я тут, я с тобой…»  Рука его постепенно ослабевала, он затих и вытянулся. Больше всего он боялся этого возраста – 59 лет, говорил, что если проживет этот год, то будет жить долго. Но, видно, судьба у него была такая, не пришлось ему увидеть, как сейчас живут его дети и внуки.

…Горькие слезы катятся по щекам пожилой женщины, их можно не сдерживать, поплакать, пока дети не видят. Ведь это только кажется так, что с годами боль проходит. Но это не так, она живет в сердце до тех пор, пока мы живы. Таисия Александровна  поднялась, взяла в руки портрет мужа  и прижала его к груди: «Ой, моя-то ты дорогая...»

– А когда Вы в пригород переехали из Белоозерска? – спрашиваю.

– Когда муж умер, я жила одна, за скотом ходила. Дети звали к себе, но я отказывалась. Потом у нас в деревне начали скот воровать.  Как-то раз потерялись у меня два больших быка, побежала я искать их вечером, иду в темноте, уже 2 часа ночи, думаю, в хлеб зашли, наверное. Пришла я домой, не раздеваясь, прилегла на диван, уснула. И снится мне мой Георгий, будто он баран пасет, я ему говорю, что быков потеряла: «Не ходи за речку», – говорит он мне, – придут быки».  Я у него спрашиваю, откуда бараны, он ответил: «Я пасу тех, кому домовины делал». После того случая я засобиралась к детям.

И вот уже 10 лет живу здесь, рядом с детьми и внуками. Расслабляться некогда, пока я им нужна, надо помогать. Нянчусь с  внучатками, когда уезжают дети куда-то – кормлю животных, присматриваю за огородом. И всегда думаю: «Вот был бы рядом Гоша, как радовался бы он, глядя на детей и внуков, на то, как живет его сын».

Вся жизнь наша прошла в работе, в труде. Казалось, что работы было непочатый край, отдыхать было некогда, но и для праздников всегда было место в нашей жизни, Гоша играл на гармошке и на гитаре, потому и был душой компании. Когда его не стало, мне казалось, что весь мир перевернулся. Думаю, боль утраты, тоска и одиночество– удел многих стариков. Но мои дети  часто навещали меня, звонили постоянно. А из большой своей семьи, из восьми детей, я осталась одна, все умерли.

Но жизнь продолжается. У меня 11 внуков, 4 правнуков. Каждый из детей занят своим делом. Ира трудится на авиазаводе, Валя после окончания медицинского работает в перинатальном центре,  Лена работала на базе бухгалтером, потом училась в Москве 7 лет, теперь сидит дома с ребенком.

Незаметно в неторопливой беседе пролетело время. А мы продолжаем разговор за чашкой чая. Таисия Александровна рассказывает, что сын  старается успевать все, не только работой заниматься, но и по дому помогать. Такое вкусное сало на столе и помидоры  спелые! «Это он сам посолил, и помидоры выращивают они хорошие,  дом на земле у них теперь», – добавила Таисия Александровна.

И тут в дом вошел зять Виктор, у которого с тещей  теплые отношения. На вопрос как они познакомились,  рассказал:

 – Да все просто.  С детства вместе росли, наши родители были неразлучны: отцы  вместе пахали, строили кошары, матери вместе работали штукатурами-малярами.  С Серегой мы ездили вместе на одном Камазе в Магадан, работы в совхозе не было в то время. Мы муку возили, мясо. Оттуда  привозили рыбу.  Серега всегда помогает всем нам, родственникам. А чужим людям – еще больше. Такой уж он человек сердобольный.

 – Да, действительно, – добавила  приехавшая с работы Валентина, сестра Сергея Георгиевича: «Он очень добрый  и отзывчивый человек,  всегда  старается помочь каждому из нас. Думаю, такого человека, как Сергей, трудно найти. Ведь сейчас люди живут как-то обособленно, только для себя, для своей семьи. А у нас такого не бывает, чтобы мы по праздникам не собирались все вместе. И мама рада, глядя на нас.

Вот такая история одной семьи. В судьбе Таисии Александровны было много  и суровых испытаний, и радостных моментов.  И что бы ни происходило, как бы ни штормила ее судьба, она твердо знает, что только в труде, только в движении жив человек. И эту простую истину хорошо усвоили ее дети, ее сын, ставший гордостью не только семьи и всей родни, но и всей нашей Джиды.

С наступающим Новым годом Вас, уважаемая Таисия Александровна! Крепкого Вам  здоровья и активного долголетия!

Таисия Пашинская.