Идти по следу!

На прошлой неделе сотрудники Уголовного розыска отмечали свой профессиональный праздник. Накануне этой даты мы пытались встретиться с начальником ОУР по Джидинскому району майором полиции Григорием Геннадьевичем Балалаевым, но увы, в дежурной части отдела сообщили, что он уехал с отделением, которым он руководит, на раскрытие ранее совершенных преступлений, и приедет только через двое-трое суток. Ну что поделаешь, такая работа у оперативных сотрудников, значит, надо подождать.

– Но ведь праздник скоро?

– Праздников у них нет, бывает, правда, редко, когда нет преступлений, а такого почти не бывает, в наше время.

Я вышла из отдела и почти расстроилась, что материал на грани срыва. Что делать? И тут я вспомнила, ведь у него есть родители, кто, если не они знают лучше всех о сыне, да жена у него Светлана Дмитриевна. Они прожили шестнадцать лет вместе. Я позвонила по телефону и попросила Геннадия Георгиевича о встрече. Кто как ни он лучше знает работу в органах полиции, знает своего сына, он откликнулся, сказав, что у него есть кое-какие наброски, и с удовольствием приехал в редакцию. Первый мой вопрос был о том, как рос его сын Григорий? Может, что-то ему запомнилось в его характере, чертах. Он улыбнулся и сказал, что рос, как все его сверстники, но ему запомнилось два случая из жизни. «Гриша был маленький, шел ему третий год, мать Елена Сергеевна, ну моя жена, пекла пирожки, а он поел дома, и решил помогать мне, я в то время в ограде колол дрова. Она надела на него черную шапочку с резинкой, зимнее пальтишко, он вышел на крыльцо. В руке он держал теплый пирожок. Увидев его, я воскликнул: «О, сынок пришел, помогать папе». Он сказал: «Ага». «Ну, давай, поешь пирожок, и потом будешь помогать». Он был доволен. Зимнее солнце светило приветливо и в это время подбежала собака Дозор и потянулась к нему. Он хотел ее погладить, но она схватила пирожок с его ручки и съела. Его личико моментально изменилось, переменившись с добродушия на злость, он схватил ручонками шею Дозора и стал кусать ее детскими зубчонками, а я стоял и хохотал. Мне было смешно, на крыльцо выскочила жена и крикнула: «Что случилось?» Я рассказал о случившемся, она тоже посмеялась, завела его в дом, дала пирожок. И он вышел довольный, но уже пирожок прятал. И я тогда понял, что у него будет злость ко всему плохому, я в жизни не ошибся.

- Ну, а второй случай. Что же было, Геннадий Георгиевич?

- Гриша учился в четвертом классе, дочь Ирина в седьмом. Была осень, я работал участковым, выехал в село Инзагатуй, вернулся почти под вечер домой. А жена мне говорит, что утром звонили из детского сада, и заведующая сообщила, что вскрыли склад и похитили продукты. Я сразу же пошел туда, заведующая детским садом наговорила кучу гадостей, что вот она с утра ждет и не может дождаться. Я ей сказал, что у меня пять сел и в каждом селе бывают проблемы, где надо разбираться. А разорваться на части я не могу. Внимательно осмотрев место происшествия, я установил, что залазили двое подростков, утащили две коробки: одну – пряники «Северный», вторая коробка с шоколадными конфетами «Ласточка». Я пошел медленно по следам, солнце уже садилось за горизонт. Но я все же нашел коробки, они были зарыты в навозные кучи. Нашел и воришек. Правда, они все же поели немного, коробки были вскрыты. В садике уже завхоза не было, и я эти коробки принес домой, поставил около печки в кухне. Утром мы встали и стали пить чай, на столе был хлеб, сахар, масло, но не было конфет. Да и сынок, что-то плохо пил чай. А я возьми, да и скажи: «Гриша, может пряников и конфет немножко достать, чай попьешь?» А он как закричал: «Да ты что, папа! Как оно мне полезет в рот, ведь детишек обворовали, можно сказать, из рук вырвали!» Он вскочил из-за стола, одел куртку, шапку, взял сумку и вышел на улицу. «Вот так, Лена, а ведь из него неплохой человек выйдет, когда вырастет». И не ошибся, это я как отец говорю.

Ну, а вообще-то и люди, с которыми я общаюсь, говорят неплохие отзывы. Я как-то был в сберегательной кассе в Петропавловке, поворачиваюсь и вижу – пожилая женщина заходит в зал, дочка ведет ее под руки, я узнал ее эту замечательную женщину, я часто бывал раньше у них, она мать-героиня, ветеран труда. Я подошел к ней, обнял ее и поцеловал в щечку, ей давно уже за восемьдесят. Она мне что-то говорила по-бурятски, а ей говорю, что не понимаю. Народ, который находился там, смотрел на нас, а она говорит: «Столько лет участковым проработал, а по-бурятски не говоришь. Вон твой сын Григорий, он так хорошо говорит». Я засмеялся и сказал, что у него два специальных образования, ведь он профессионал. А я пришел работать от народа. Зато внуки у меня изучают три языка: английский, бурятский и, конечно, русский. Ну, немного отвлеклись. Так, что Вас интересует?

- Работа Вашего сына Григория.

- Ну, это его надо спрашивать, но кое-что я Вам скажу, у меня есть наброски… Вот расскажу.

Эта зима была очень снежной и холодной. Григорий вместе с водителем ОУР Андреем Бальчуговым ехали на автомашине «Нива» с Верхнего Торея, с очередного задания, возвращались в отдел. Тут позвонил начальник полиции, и, узнав о местонахождении, распорядился выехать в с. Большой Нарын, там украли трех коней у жителей со двора, что-то не могут разобраться, там работала вторая оперативная группа. Они не доехали немного до Большого Нарына, увидев оперативников, остановились. «Что случилось?» – «Коней угнали у хозяев трех, вот дошли до перекрестка, следы теряются, то ли в Торей угнали, то ли в Армак. Не знаем». «По следам шли?» – спросил Балалаев. «Да, но вот и потеряли». «Так, мы возвращаемся к потерпевшим с Бальчуговым, а вы дальше продолжайте искать». Узнав фамилии потерпевших, Григорий пошел во двор к одному из них. Все было истоптано. Но следы преступника он обнаружил. На нем были ичиги, эту обувь в данное время носят охотники, и пошел по следам. Вот он сел на коня и поехал по задним ограждениям, потом сделав объезд, он повернул коня и поехал в сторону села Харацай в трехстах метрах от дороги. Григорий шел по следам. Водитель ехал чуть в стороне и сзади. Вот преступник встретился с другим всадником, а потом и с третьим. Они проехали километра три, спустились в овраг, слезли с коней, покурили. Двое были одеты в ичиги, третий был обут в унты. Итак, их трое. Двое вышли из оврага и возвратились, он пошел по следам и увидел, след от автомашины. Он понял, что они приехали на автомашине и привезли с собой седла, заседлали коней и погнали домой. А водитель грузовой автомашины выехал в сторону Закаменска. Григорий шел по следу, оставленным преступниками, водитель ехал потихоньку сзади. Они прошли километров шесть, когда приехала вторая следственно-оперативная группа. «Мы вас потеряли, вы куда идете?» - спросили они. «Туда, куда идете?» Григорий Геннадьевич позвонил начальнику и сообщил, что продвигается в сторону Закаменска, Сергей Владимирович сказал, чтобы он оставил оперативника, а группу отправит в отдел. Они прошли километров двадцать, зимний день короток. Прекратив преследование, поехали ночевать на заставу. Там был теплый гараж и ночлег. У работников полиции и пограничной службы дружеские отношения.

Утром чуть забрезжил свет, и можно было кое-что видеть, они были уже на месте, и продолжали преследование. Григорий постоянно сообщал о своем пути начальнику, попросил, чтобы отправили бензин, так как стрелка показания лежала на боку, и было удивительно, что они ехали. Сотрудники постоянно менялись. Кто-то шел, кто-то ехал. Солнце опять быстро уходило за горизонт, и они вынуждены были вернуться на заставу. В этот день они прошли чуть больше пятидесяти километров. Ноги ныли. Преступники ехали по горам, оврагами, лесочками, и даже пересекали реку Джида, запутывая следы. Но они шли, выискивая их следы среди многих следов, ведь они проходили населенные пункты, где люди держали коней, коров и другую живность. Один из преступников заезжал в населенный пункт и в магазине брал продукты и сигареты. Его внешность и одежду описали точно.

Третий день оказался самым тяжелым. Шли через «не могу». У Григория Геннадьевича заболела правая нога. Он ее через силу поднимал и шел. Это была травма, он ее получил в Читинской школе. Он был чемпионом по вольной борьбе, фотография была на Доске почета. И вот один раз отрабатывал приемы самбо, преподаватель в партнеры взял Григория. Он увидел в глазах преподавателя какие-то смешинки да и злоба просматривалась, с ехидством, и он допустил прием выше нормы. Резкая боль была в правой ноге под чашечкой в колене, но не придал этому значения. И вот спустя девятнадцать лет, боль появилась… Позади было много деревень: Харацай, Бургалтай, Михайловка, Бургуй, Цакир. Впереди виднелись дома и здания города Закаменска. Но следы вели в сторону. Они привели в небольшую деревушку Хужир. Оперативники подошли к дому, где сидел хозяин, сытный, раскрасневшийся, со стаканом водки, когда увидел белую «Ниву», то воскликнул: «О, родственник приехал, как раз вовремя!» и выбежал на крыльцо. Какого же было его удивление, когда он увидел тех, кого не хотел видеть. Он узнал их, их в родной Закамне он не видел, они были уставшие, и, наверное, злые, один из них, что помоложе крикнул: «Смотри-ка, Геннадьевич, вот он родненький, даже и щеки свои розовенькие подморозил. Иди ко мне, я тебя обниму. Ой, как мы по вас соскучились». Он только и мог сказать. «Мы знали, что вы идете по нашим следам, но чтобы найти, даже не предполагали. Ведь мы же их путали. И вот». Двоих сразу задержали, на третьего восемь часов потребовалось, помогли закаменские опера. И первый вопрос был: где кони? «На мясокомбинате», - ответили они. «Как сдали без документов, без справок? – Помог ветеринарный врач, который работает там». Фамилию его они не сказали. «Сколько денег вы получили от него? – Девятнадцать тысяч. – Почему так мало? – Потому что справок не было». Но когда они узнали, что ветеринарный врач получил 39 тысяч рублей, и двадцать оставил себе, они очень сильно возмутились.
В этой истории можно было поставить точку, мясо было изъято, моральный и материальный ущерб восстановлен, они осуждены судом за преступление. Зло наказано.

Но хотелось бы сказать огромное спасибо сотрудникам полиции Закаменского ГРОВД, оперативникам, заместителю начальника полиции. Они оказали огромную помощь, за личный счет накормили два раза в кафе, устроили в гостиницу на ночлег. Предоставили кабинки для работы с преступниками. Они дали показания, что совершили подобное преступление и в Закаменском районе. Вот так.

И мне хотелось бы вспомнить слова знаменитого сыщика Жиглова, который работал в уголовном розыске города Москвы по ликвидации банды «Черная кошка»: «Самая лучшая профилактика работника уголовного розыска, это когда преступник сидит в тюрьме».

Таисия Пашинская.